Великий Князь Павел Александрович был младшим сыном Императора Александра II. Он родился 21 сентября (3 октября) 1860 года в Царском Селе.

С рождения был зачислен на службу Прапорщиком.

Во время Русско-Турецкой войны 1877-1878 гг. он  находился вместе со своим отцом при Императорской Главной Квартире в Болгарии.

По окончании войны продолжил службу и был прикомандирован для командования взводом в Учебном Пехотном батальоне, в котором дослужился до чина Ротмистра и должности Флигель-Адъютанта.

Начиная с 1883 года, Великий Князь Павел Александрович был зачислен в списки Лейб-Гвардии Гусарского Е.И.В. Величества полка, в котором командовал Эскадроном Его Величества. 

В ходе дальнейшего продвижения по службе к 1902 году занимал должность Командира 1-го Гвардейского Кавалерийского корпуса, выслужив чин Генерал-Лейтенанта и состоя в должности Генерал-Адъютанта.

Имея с рождения слабые лёгкие, Павел Александрович несколько летних сезонов гостил в Афинах у своей кузины Греческой Королевы Ольги Константиновны. Находясь там, он влюбился в дочь Королевы Ольги и Короля Георгия I Александру,  доводившейся племянницей Вдовствующей Императрице Марии Феодоровне и которая поддержала этот брачный союз.

После свадьбы, происходившей в Санкт-Петербурге 17 июня 1889 года, молодые поселились в огромном дворце на Английской набережной.

В 1890 году у них родилась дочь, Великая Княжна Мария Павловна, а спустя семнадцать месяцев – сын, Великий Князь Дмитрий Павлович.

Однако через пять дней после рождения малыша, его мать –  Великая Княгиня Александра Георгиевна скончалась…

Причина же столь скоропостижной смерти была следующей.

В августе 1891 года Великая Княгиня Александра Георгиевна, находившаяся на седьмом месяце беременности, гостила вместе с мужем в Ильинском – подмосковном имении его родного брата Великим Князем Сергеем Александровичем, в котором тот проживал вместе со своей супругой Великой Княгиней Елизаветой Феодоровной.

Именно в это время с Александрой Георгиевной произошёл несчастный случай: прыгая с берега в лодку она, потеряв равновесие, упала, сильно ударившись о её борт. Боль от ушиба бала настолько сильной, что Александра Георгиевна потеряла сознание. И пока ждали опытного врача, Великая Княгиня впала в кому.

Врачам удалось извлечь из тела умирающей Александры Георгиевны недоношенного младенца, но спасти мать уже не удалось, и 12 сентября она скончалась, не приходя в сознание.  

Ребёнок же, Великий Князь Дмитрий Павлович (впоследствии один из убийц Г.Е. Распутина), выжил.

Тело Великой Княгини Александры Георгиевны было перевезено в Санкт-Петербург и 18 сентября погребено в Великокняжеской усыпальнице Петропавловского собора.

Длительное время Великий Князь Павел Александрович оставался вдовцом, живя вместе с детьми в покоях Екатерининского дворца в Царском Селе.

Однако всё это внезапно закончилось, когда на одном из приёмов у своего старшего брата Владимира он познакомился с Ольгой Валериановной — женой адъютанта, Полковника Эрика Августовича Пистолькорса.

Ольга Валериановна оказалась весьма незаурядной личностью: имея трёх детей (сына Александра, дочерей Марианну и Ольгу) она смогла найти возможность сблизиться с Великим Князем, руководствуясь своим принципом: «Женщины возражений и поражений не признают!». И на протяжении всей их дальнейшей совместной жизни О.В. Пистолькорс (урождённая Карнович) стала вторым «я» Павла Александровича.

Как и следовало ожидать, этот «великокняжеский роман» многими осуждался. Поэтому в 1901 году Павлу Александровичу пришлось даже пообещать Государю, ни в коем случае не жениться на любовнице. Однако дождавшись развода четы Пмстолькорсов, Павел Александрович вступил в морганатический брак с Ольгой Валерьяновной, выехав за границу и обвенчавшись с ней 27 сентября 1902 года в городе Ливорно (Италия).  

Этим поступком родного и уважаемого дяди Император Николай II был страшно шокирован и оскорблён, о чём с горечью сообщал своей матушке, вдовствующей Императрице Марии Феодоровне:

«В день отъезда своего за границу дядя Павел приказал ему дать в вагон 3 миллиона рублей из своей конторы, что и было исполнено. Из этого вполне видно, что дядя Павел решил провести своё желание в исполнение и всё приготовил, чтобы остаться надолго за границей. Ещё весною я имел с ним крупный разговор, кончившийся тем, что его предупредил о всех последствиях, которые его ожидают, если он женится. К всеобщему огорчению, ничего не помогло... Как это всё больно и тяжело и как совестно перед всем светом за наше семейство».

Пример дяди Павла оказался заразительным для некоторых Членов Императорской Фамилии. Через короткое время аналогичным образом поступили Великие Князья: кузен Государя Великий Князь Кирилл Владимирович и даже Его родной брат Великий Князь Михаил Александрович, несмотря на принятые ранее Николаем II строгие карательные санкции к нарушителям династических законов и вековых традиций.

На упомянутое бракосочетание не было получено Высочайшее Соизволение, что повлекло за собою лишение ряда прав (принадлежащих Великому Князю Павлу Александровичу как Члену Императорской Фамилии) и высылку из России. Он был уволен со всех должностей, лишён званий, оказался вне службы, а над его детьми от первого брака была учреждена опека во главе с самим Императором.

В итоге дети его – Мария и Дмитрий воспитывались в семье Великого Князя Сергея Александровича и Великой Княгини Елизаветы Феодоровны, которые заменили им родителей. А старший брат Сергей до конца своих дней никогда не простит Павлу Александровичу его морганатического брака, считая, что тот предал своих, и без того несчастных чад.

Пробыв около двух лет в Италии, Великий Князь Павел Александрович вместе со своей морганатической супругой и детьми переселился во Францию, где для них в пригороде Парижа приобрёл особняк в местечке Булонь-сюр-Сен, ранее принадлежавший Княгине З.И. Юсуповой.

Период изгнания явно затягивался, давно перевалив «традиционный» пятилетний срок, за время которого у них подрос сын Владимир (1896–1918) и родились две дочери: Ирина (1903–1990) и Наталья (1905–1981).

В свою очередь, находившегося в изгнании Великого Князя считали своим долгом посетить многие известные соотечественники из России: Ф.И. Шаляпин, Л.В. Собинов, С.П. Дягилев и др. А на Всемирной выставке в Париже даже демонстрировался портрет Великого Князя Павла Александровича в кавалергардской форме работы известного художника В.А. Серова, который был удостоен Grand Prix.

20 июля 1908 года в Санкт-Петербурге состоялось венчание дочери Павла Александровича от первого брака – Великой Княжны Мария Павловны-младшей с Кронпринцем Швеции Вильгнльмом, в честь чего Государь Император Николай II простил Великого Князя, разрешив ему с супругой вернуться в Россию.

Восстановив дядю Павла в правах и чинах, Государь разрешил ему, как и прежде, проживать в Царском Селе, а в апреле 1913 года даже Высочайше пожаловал ему чин Генерала от Кавалерии.

С началом Первой мировой войны Великий Князь вступил в командование 1-м Гвардейским Кавалерийским корпусом и на деле проявил свой талант военачальника, вкупе с личной храбростью.

18 августа 1915 года Государь Император Николай II пожаловал супруге Павла Александровича титул Княгини О.В. Палей (гетман Палей приходился родственником предкам Карновичей). Княжеский титул получили и дети от данного брака. Их сын Владимир (в семье его называли Ботькой) стал Князем Палей. И это был единственный случай пожалования княжеского титула за все 23 года царствования Николая II.

В ноябре 1916 года Великий Князь Павел Александрович был награждён Военным Орденом Св. Георгия IV степени:

«За то, что 15-16 июля 1916 года его корпус атаковал сильно укреплённые позиции на фронте Пенреходы – Ясеновка на Ковельском направлении, прорвал позицию и отбросил австро-германцев за Стоход».

Однако здоровье Павла Александровича оставляло желать лучшего, а служба в строю требовала отдачи немалого количества сил, посему всё в том же ноябре 1916 года  Государь назначил Павла Александровича на весьма почётную должность Генерал-Инспектора Гвардейской Кавалерии, на которой он оставалася вплоть до своего увольнения их армии в марте 1917 года.

 В своём дворце Княгиня О.В. Палей собрала ценную коллекцию антикварной мебели, живописи и фарфора. А своим искреннем расположением к Г.Е. Распутину она сумела тронуть сердце Императрицы Александры Феодоровны.

На следующий день после своих именин в 1916 году Император Николай II отбыл в Ставку в Могилёв, захватив с собой неожиданно ставшего «строптивым» дядю Павла, который настоятельно советовал учредить «Правительство доверия» (в сотрудничестве с Государственной Думой), настойчиво призывая к этому своего Венценосного племянника.

В ночь с 16 на 17 декабря 1916 года в подвале дворца Князя Ф.Ф. Юсупова был убит Григорий Распутин. По распоряжению Царицы под домашний арест посадили сына Павла Александровича – Великого Князя Дмитрия Павловича.

Великий Князь пришёл в отчаяние от одной мысли, что его старший сын — убийца. Он потребовал от Дмитрия, чтобы тот поклялся, что на его руках нет крови Распутина. Дмитрий Павлович поклялся именем покойной матери. Отец поверил и стал хлопотать о смягчении возможного наказания. Многие Члены Династии Романовых, находившиеся в Петрограде, собрались во дворце Великой Княгини Марии Павловны (старшей), чтобы подписать коллективное письмо в защиту Дмитрия Павловича. Под посланием поставили подписи 16 человек «большого семейства». Это было грозное предупреждение Императору, хотя по форме и весьма лояльное: оно содержало только просьбу смягчить наказание Дмитрию Павловичу, не отправлять его в Персию, а лишь в одно из поместий князя — Усово или Ильинское. Но за этой лояльностью крылось нечто большее. Великие Князья давали понять, что они целиком поддерживают свершившееся. Однако Император остался непоколебим, поставив резолюцию на ходатайстве:

«Никому не дано право заниматься убийством, знаю, что совесть многим не даёт покоя, так как не один Дмитрий Павлович в этом замешан. Удивляюсь вашему обращению ко мне. Николай».

Это ещё более раскололо Императорский Дом Романовых в конце 1916 — начале 1917 гг.

В дни Февральской революции Великий Князь Павел Александрович посещал Александровский дворец в Царском Селе, в то же время пытался найти компромисс с Государственной Думой возможным принятием «Манифеста Великих князей» от 1 марта 1917 года, в котором предусматривалась уступка некоторых политических прав в пользу оппозиции.

Под манифестом поставили свои подписи Великие Князья: Павел Александрович, Кирилл Владимирович и Михаил Александрович. Однако против такой «дикой идеи» выступила Императрица Александра Феодоровна. В итоге документ, по некоторым отзывам современников, запоздал и не смог спасти монархию.

Узнав об отречении Государя из думских кругов, Великий Князь Павел Александрович скрепя сердце первым известил об этом Императрицу. Он ожидал от неё бурной, негативной реакции, но ошибся:

«Государыня вздрогнула и опустила голову, как бы в молитве, потом выпрямилась. «Если отрёкся, — сказала она, — значит, так надо. Господь нас не оставит». Говорит, а у самой слёзы ручьём».

7 марта 1917 года Временное Правительство само приняло постановление: «О лишении свободы отрекшегося императора Николая II и его супруги».

После скоротечных событий «великой и бескровной» революции Великий Князь Павел Александрович (как и другие Романовы) был 31 марта 1917 года уволен от службы «по прошению с мундиром» и вёл частную жизнь.

Продолжая жить с семьёй в Царском Селе, Великий Князь не занимался «монархическими заговорами» и политикой.

Однако в дни так называемого «корниловского мятежа» вся его семья подверглась домашнему аресту по постановлению Временного Правительства.

В дни Октябрьского переворота Великий Князь Павел Александрович вновь был арестован и доставлен в Смольный, о чём даже сообщалось в прессе.

6 ноября 1917 года Княгиня О.В. Палей написала письмо В.Д. Бонч-Бруевичу, прося его защиты от произвола революционеров:

«Многоуважаемый Владимир Дмитриевич!

Муж мой, Великий Князь Павел Александрович, убедительно просит Вас помочь вернуться в Царское [Село]. Мы живём здесь на неустроенной, неуютной, чужой квартире, да и уроки детей остановлены, т. к. все их профессора и преподаватели — в Царском.

За сим — Великий Князь просит меня передать его самый энергичный протест против совершённого в его дворце в Царском Селе грабежа. Когда, под командой комиссара Георгенбергера, матросы пришли делать обыск (искали какие-то пулемёты), то комиссар, тут же при нас, в столовой, написал им на то ордер, и, как и он, так и матросы обещали, что «ничего не пропадёт». За сим, видя, что обыск принимает неприятную форму и что, не находя ничего предосудительного, матросы начинают злиться (а Георгенбергер тем временем уехал с Великим Князем в Смольный), я просила товарища Рошаля и коменданта Царского Села — товарища Бакланова приехать во дворец. Тем временем матросы, под командой старшего — матроса Костиченко, с корабля «Севастополя», из Гельсингфорса, и, несмотря на уговаривания коменданта Бакланова, запирать в шкафу, во дворце — сложили всю драгоценную коллекцию оружия Великого князя в сундук и на нашем же моторе свезли всё взятое в Совет солдатских и рабочих депутатов в Царском Селе. Я была уверена, что всё будет в сохранности, но я вчера была в Царском, и комендант сконфуженно мне сообщил, что «почти всё» разграблено! Убедительно прошу Вас назначить следствие, т. к. это уже не обыск, а грабёж. Взято 35 или 36 шашек, 4 кинжала и другое оружие. Особенно дороги Великому Князю две шашки! Думаю, что комиссару Георгиенбергеру и матросу Костиченко должны быть ведомы имена грабителей.

Искренно Вас уважающая

Княгиня Палей».

Конечно, ничего не было возвращено и никакого следствия не было проведено. Периодически продолжались и набеги «революционных властей» на великокняжеский дворец. Однако Павел Александрович был освобождён и мирно жил в Царском Селе. Из-за слабого здоровья Великому Князю Председателем Петроградской ЧК М.С. Урицким было разрешено остаться в Петрограде и тем избежать трудностей ссылки. Однако это не спасло его от гибели.

Известно, что многие друзья предлагали побег Великому Князю Павлу Александровичу.

Так, например, известный авиаконструктор и командир боевого авиаотряда Г.И. Сикорский (ставший весьма знаменитым после эмиграции в США) разработал план побега с помощью большого самолёта. Однако Великий Князь посчитал, что это была чистая авантюра, а также высказал опасения, что в случае провала этого мероприятия всем участникам можно было попасть под расстрел. Ему так же предлагал датский посланник Харальд Скавениус укрыться в австрийском посольстве, переодеться в форму австрийского военнопленного и быть переправленным в Вену. Павел Александрович с возмущением ответил: «Надеть мундир врага? Никогда!».

12 августа 1918 года большевики очередной раз арестовали больного Великого Князя Павла Александровича в Петрограде.

Своё 58-летие он встретил в тюремном заключении, но его супруга О.В. Палей добивалась свиданий с больным мужем и, в конце концов, добилась перевода его в тюремную больницу.

Князь Императорской Крови Гавриил Константинович, до своего чудесного освобождения сидевший в той же тюрьме, позднее писал в воспоминаниях:

«Дядя Павел был бодр и не поддавался унынию. Он всегда очень радовался свиданию с княгиней Палей. Других дядей никто не навещал, и это было мне больно сознавать. Мне и дяде Павлу всё-таки легче: к нам приходили, к ним же — никто».

После убийства М.С. Урицкого и покушения на В.И. Ленина был официально введён «Красный Террор», вследствие которого все арестованные Великие Князья были объявлены в советской прессе заложниками.

Так, например, газета «Красный набат» от 12.09.1918 г. поместила сообщение: «Заложники и расстрелы», где читаем:

«Петроград. 6 сентября. В «Северной Коммуне» опубликован 1-й список заложников, которые будут расстреляны в случае, если будет убит кто-либо из советских работников. Список начинается бывшими великими князьями: Дмитрием Константиновичем, Николаем Михайловичем, Георгием Михайловичем, Павлом Александровичем, Гавриилом Константиновичем. Затем идут 2 бывш. министра права [правительства] Керенского — Верховский и Пальчинский; несколько видных банкиров: Манус, Жданов, кн. Шаховской и др.; ряд бывших офицеров и генералов. В числе правых с.-р. бывший начальник милиции Петрограда Самуил Шрейдер и ряд финансистов и промышленников».

Таким образом, участь Великих Князей была фактически предрешена…

Князь Императорской Крови Гавриил Константинович последний раз встречался с дядей Павлом в тюремной больнице. Потом он вспоминал:

«С разрешения большевиков ко мне приходил доктор Манухин. Мы встречались с ним в лазарете, куда меня вызывали. Однажды при нашем свидании был дядя Павел Александрович, явившийся для медицинского освидетельствования. Меня поразила его худоба. Я редко встречал таких истощённых людей».

И всё же в тюремной больнице было легче переносить заключение, чем в тюремных камерах. И, в первую очередь, потому, что оттуда имелась возможность устроить побег.

Однако Павел Александрович опасался этим подвести своих родственников и отказался от такого предложения.

В конце января 1919 года Павла Александровича перевели из тюремной больницы на Гороховую в ЧК, а затем его вместе с другими Великими Князьями привезли в Трубецкой бастион Петропавловской крепости.

В 3 часа утра 30 января (дата указана по воспоминаниям О.В. Палей) 24 января 1919 года солдаты охраны Благовидов и Соловьёв приказали четверым Великим Князьям раздеться до пояса, после чего их всех вывели на мороз.

«На краю глубокой братской могилы, где уже лежало 13 трупов, на Монетной площади, прямо перед Петропавловским собором» Великих князей расстреляли.

В «Петроградской газете» от 30.01.1919 г. было помещено краткое сообщение:

«По постановлению Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией С[оюза] К[оммун] С[еверной] Обл[асти] расстреляны бывшие великие князья Романовы Павел Александрович, Николай Михайлович, Дмитрий Константинович и Георгий Михайлович».

На 40-й день вдова Княгиня О.В. Палей заказала в Выборге панихиду во время которой церковь была переполнена людьми, желавшими помянуть Великого Князя.

Самой же ей после гибели сына и мужа, вместе с дочерями Ириной и Наталией, удалось перебраться в Финляндию, откуда все они уехали во Францию.

Княгиня О.В. Палей скончалась в Париже 2 ноября 1929 года и была похоронена на кладбище Коломб.

К настоящему времени место захоронения Великого Князя Павла Александровича не выявлено.

В ноябре 1981 году решением Священного Архиерейского Собора РПЦЗ Великий Князь Павел Александрович был причислен к лику Святых Новомучеников Российских от власти безбожной пострадавших.

Посмертно 9 июня 1999 года реабилитирован Генеральной Прокуратурой Российской Федерации.